Для затравки — две цитаты. Раз — креационистская агитация:
Вы верите, что самолеты, компьютеры, компасы и т.д. были кем-то целенаправленно спроектированы и созданы, но вы также верите, что человеческое тело, которое несоизмеримо сложнее любого ныне существующего технического аппарата, появилось в процессе случайной биологической эволюции1
Два — критика гипотезы Геи со стороны Ричарда Докинза (Гея, по Джеймсу Лавлоку, — вся биосфера, поддерживающая благоприятные для себя условия на планете).
По гипотезе Лавлока моментально пробежала бы смертоносная трещина, если б он задался вопросом об уровне естественного селекционного процесса, на котором потребовалось вырабатывать предполагаемую адаптацию Земли. Гомеостатические адаптации2 в отдельных телах развиваются потому, что индивидуумы с улучшенным гомеостатическим аппаратом передают свои гены в будущее более эффективно, чем таковые с несовершенным3
В обеих цитатах речь идет о механизме возникновения целесообразности. После Аристотеля этот вопрос стал одной из ключевых проблем биологии и науки в целом. Почему плавник рыбы отражает свойства воды, и откуда крыло птицы «знает» аэродинамику? Автор первой из приведенных цитат уверен, что любая целесообразность — результат активности творца. Для Докинза целесообразность — результат отбора самовоспроизводящихся единиц. Раз приведение в порядок планеты не является условием для «размножения» биосфер, об их целесообразности, по Докинзу, говорить бессмысленно.
Вы уже поняли мою мысль? Каждая из цитат говорит об одном из двух возможных путей возникновения осмысленной сложности и отвергает второй. А механизм возникновения новой информации в обоих случаях одинаков: случайный выбор — проверка — запоминание успеха.
Естественный отбор старше самой жизни. Жизнь-то и возникла вследствие конкуренции автокатализирующихся комплексов реакций синтеза и распада органики в переменчивых (день-ночь, прилив-отлив, зима-лето) условиях молодой Земли или иной планеты. Именно отбор создал и гены, и самовоспроизводящиеся организмы, отличающиеся по своему поведению. В нескольких ветвях эволюции отбор создал организмы, способные к передаче приспособительных признаков благодаря обучению — культурному наследованию. Вначале культурно наследовались лишь некоторые признаки (песня певчих птиц, приемы охоты хищных млекопитающих), а затем — о, чудо! — в одной оппортунистичной4 группе африканских приматов возникли существа, «заточенные» под культурное приспособление к изменчивой среде.
Конечно, автор первой цитаты сочтет, что и жизнь, и человека создало Божественное чудо. Но, раз бытие этих феноменов объясняется и отбором, вспомним бритое лицо Оккама и не будем поминать имя Божие всуе.
Как человек может что-то изобрести? Получить какой-то ценный результат случайно, а затем научиться его повторять, совершенствуя первоначальное действие. Манипулировать предметами и приспособлениями, пробуя то так, то сяк, пока не получится то, что надо. Испытывать разные варианты решения проблемы или в сознательной модели действительности, или, в случае «интуитивного» процесса, — во внесознательной части психики. Во всех случаях мы видим использование метода проб и ошибок. Подобрали частичное решение, оперлись на него и отточили целесообразный способ действий до совершенства. Память о том, какие действия привели к действительному или воображаемому успеху, делает ненужным уничтожение или размножение отдельных единиц. Отбор действий работает быстрее отбора сущностей. Вот она, причина нашего эволюционного рывка!
А способна ли к отбору «действий» биосфера-Гея? Если какое-то локальное изменение обеспечивает локальный успех, то, наверное, способна. Так, погибающие от перегрева планктонные водоросли выделяют в атмосферу диметилсульфат. Этот газ способствует конденсации пара, увеличивает облачность, и водорослям становится прохладнее. Такой эффект приводит к большей устойчивости обеспечивающих его планктонных сообществ и, значит, может стать нормой для биосферы.
Ветер несет диметилсульфат на сушу, тот выпадает с дождями и возвращает серу в наземный круговорот веществ. Наземная жизнь интенсифицируется и сильнее разрушает горные породы. С реками в океан поступает большее количество элементов-биогенов. Планктонным водорослям и основанным на них морским экосистемам становится хорошо.
Этот эффект проявляется не локально, а на уровне всей биосферы. Если бы у биосферы-Геи была память, и она могла попробовать то так, то эдак, и определить, как ей лучше. А у Геи есть память? У Соляриса5 Лема она была. А как на самом деле?
Если биосфера переходит из одного состояния в другое, то она будет выходить из неустойчивых состояний и задерживаться в устойчивых6. При широком распространении таких сообществ, которые, решая свои задачи, улучшают глобальный круговорот веществ, биосфера может оказаться устойчивее, чем при распространении сообществ-«эгоистов».
Может ли биосфера развиваться способом проб и ошибок? Надо бы еще подумать…
Д. Шабанов. Отбор существующих единиц или отбор возможных действий? // Компьютерра, М., 2009. – № 15(779). — С. 33
1«40 признаков того, что Вы —атеист-фанатик»
2Т.е. приспособления для поддержания постоянства внутренней (в данной случае — планетарной) среды
3Книга «Расширенный фенотип» в переводе А. Протопопова